Русский жестовый язык
Русский жестовый язык — язык жестов, применяемый российским обществом глухих и слабослышащих в РФ, и обществами глухих и слабослышащих на территории СНГ (Украина, Беларусь, Казахстан). Его грамматика значительно различается от грамматики российского языка: так как слова труднее изменять морфологически, то грамматика (напр., порядок и образование слов) не менее жесткая, чем в российском языке. Принадлежит к семье французской жестовой речи, близка к амслену; также, почерпнуто очень много лексики из австрийского жестового языка, подробнее на https://surdo.me.
Обиходный жестовый язык (РЖЯ) имеет собственную грамматику и применяется в ежедневном общении глухих, в то время как сделанный специально для удобства общения между слабослышащими и слышащими людьми что-то среднее между русским жестовым языком и русским голосовым языком — сурдоперевод (также именуемый «калькированным жестовый язык», «калькированной речью», «калькирующая жестовая речь» либо «КЖЯ») применяется, преимущественно, в формальном общении, к примеру при сурдопереводе лекций в факультете, отчетов на конференциях; ранее она применялась на телевидении в программах вестей. Калькирующая жестовая речь применяет как знаки разговорного жестового языка, так и разработанные знаки для определений, которые не имеют собственных представлений в словаре разговорного жестового языка. В ней используются детали дактильной речи для обозначения заключений, суффиксов и прочие.
Первая сурдопедагогическая школа в РФ начала свою деятельность в 1806 г. в Павловске (около Санкт-Петербурга). Как и в Соединенных Штатах, работала по французской методике (после чего РЖЯ оказался в родстве с жестовым языком Америки). В городе Москва же сурдопедагогическая школа начала свою деятельность в 1860 г. Она работала по германской методике. Отклики войны этих 2-ух методик ощущаются в отечественной сурдопедагогике до сегодняшнего дня.
Первые исследования российского жестового языка глухих были выполнены в РФ главным директором Питерского училища, воспитателем В. Ивановичем Флери (1800—1856). Сейчас вклад Флери отечественную сурдопедагогику и его отношение к жестовому языку установлены довольно хорошо, его записки проявили большое воздействие на дальнейших специалистов. Основной труд Флери — книга «Глухонемые» (1835) в первый раз подвергает анализу жестовое общение глухих. Подчеркивая 3 вариации жестовой речи, В. И. Флери полагает, что в коллективе глухих формируется особенная жестовая система, владеющая лишь ей свойственными и прекрасными от вербального языка закономерностями. В данной системе «… есть великое разнообразие цветов и очень узких перемен, которых на бумаге сформулировать невозможно». Огромное место в книжке предоставляется функции жестовой речи в обучении и воспитании глухого ребенка, например, Флери призывает опекунов глухих детей «охотно и усердно отдаться потреблению этого начального языка, за счет которого разум юного неудачника может распоясываться и расти». Создатель создает 1-ое лексическое и словарное описание российского жестового языка, располагает в книжке первый лексикон РЖЯ. В данный лексикон он располагает жесты, полученные им «у глухонемых организованных и неученых, регулярно использующих пантомиму». Любопытно увидеть, что ряд жестов, изображенных Флери, не поменялись, либо недостаточно поменялись.
Создатель сравнивает русские жесты и жесты, применяемые в Парижском факультете глухих, выявляя их подобие и отличие Флери старается представить характеристики синтаксиса РЖЯ и приводит достаточно много четких лингвистических изображений. К примеру, он сообщает о главных методах выражения времени, приводит жесты, означающие истинное, будущее и прошедшее время (2 метода). Флери придает огромное значение тому, что передовые ученые называют немануальной чертой жеста — он полагает, что огромную роль в выражении разных значений играет «искра взора», нахмуривание бровей, раскачивание головы и т. п. В собственной книжке Флери также поднимает вопрос о жестовом передвижении и играет против машинного передвижения. Он сообщает: «брать какую-то письменную фразу и едва переводить ее в письменное слово представляет лишь бесполезные и ненужные затруднения; однако завладеть мыслью и реорганизовать ее». За столько времени, как можно лицезреть, и за 175 лет книга не потеряла собственной актуальности.
В середине XIX столетия в Европе и в РФ стал доминировать произносимый способ обучения глухих, что не могло не отразиться на отношении к жестовому языку. Определенные историки полагают, что выпихивание жестового языка соединено с совместным формированием академической и общефилософской идеи всего этого времени. Религия в науку и в развитие (доктрина Дарвина) и соображение, что жестовый язык считается простой, основной конфигурацией общения, привели к тому, что главной целью обучения глухих стало изучение произносимой речи, как высочайшему достижению нашей культуры. Знаменитый педагог Н. М. Лаговский старается разбирать жестовый язык глухих, характеристики его «естественной» и «искусственной» формы. Но, в отличии от Флери он наступает к выводу, что жестовый язык не знает грамматических фигур и требований. Впрочем, имея огромный опыт работы с глухими детьми, он не в состоянии не признать, что жестовая речь могла бы быть нужна как добавочное воспитательское средство, однако ее сложно сдержать «в допустимых ей границах».